Херсонщина стоит перед выбором: смерть от голода или российские подачки, – политолог

Херсон – единственный областной центр, который россиянам удалось оккупировать после 24 февраля. Уже больше двух месяцев он находится под гнетом россиян и местных коллаборантов. Чем дышит южный город сейчас? Чем он коренным образом отличается от Бучи, Ирпеня и Мариуполя ? И возможно ли создание так называемой ХНР?

О судьбе Херсона в условиях оккупации журналисту ИА "Стоп коррупции" Артему Поликовскому рассказал местный политолог, экономист Владимир Молчанов.

Владимир, какая ситуация в Херсоне сейчас, в начале мая?

Несколько дней Херсон был "черной дырой" для всех [в конце апреля оккупанты "отрезали" для жителей Херсонщины мобильную связь и интернет украинских операторов, обвинив в этом ВСУ – ред.]. По состоянию на 4 мая украинским ремонтникам удалось восстановить сети всех мобильных операторов.

Ситуация прояснилась – ничего существенного в Херсоне не произошло за это время. Поскольку не начали массово выпускать желающих уехать (а их стало еще больше, конечно), и не восстановлены сознательно перерезанные оккупантами интернет-сети. Кроме одной, которая перешла на российский маршрутизатор. Речь идет о "Скайнете", который преимущественно присутствует на Таврическом микрорайоне. Остальные херсонцы пока остаются без стационарного проводного интернета.

Зачем, по вашему мнению, оккупанты это делают? Чтобы включать пропаганду и лишать людей правдивой информации?

Во-первых, это, конечно, информационная составляющая. То есть отсутствие интернета как такового уже в массово диджитализованном даже в своем поведении обществе приводит к фрустрации, к тому, что люди не могут найти себе место, потому что они привыкли каждую свободную минуту находиться в той или иной соцсети.

Во-вторых, это отрезание от достоверной информации. Хотя, конечно, тотальное отрезание невозможно, потому что есть спутниковые тарелки у людей, которые смотрят украинское ТВ таким образом. Но все же значительную долю это прибавит к неприхотливым в информационном плане людям, которые сейчас смотрят обычное аналоговое ТВ, которое сейчас транслирует только российские каналы.

Поскольку людей все равно почти не выпускают, они поставлены перед альтернативой: либо умереть голодной смертью, либо взять российскую подачку в виде гуммопомощи. В виде товаров или денежных рублевых выплат. А тем, кто находится в трудоспособном возрасте – идти к оккупанту и проситься на какую-нибудь работу. Конечно, большая часть этих работ будет так или иначе связана с необходимостью врать для пропаганды о том, как Украина плохо себя вела.

И это – двойной удар, потому что Херсонщина уже продемонстрировала значительное сопротивление, в том числе и на камеру. Это разочаровало и испугало оккупантов. Они ищут объяснения, как такое возможно. И, конечно, они найдут объяснение в том, что "нацистское подполье" вроде бы запугивало херсонцев. А теперь они якобы перестали бояться и показали свое русское нутро. Так их будут вынуждать говорить.

ХНР (Херсонская народная республика) – что это вообще такое? Зачем ХНР россиянам?

Идея разных "народных республик" в разных областях так называемого юго-востока Украины появилась еще до Майдана 2014 года. Идеи были маргинальными, но мы увидели, что они могут и воплощаться на примере Донецка и Луганска. Хотя "Херсонской народной республики" нигде и никогда, кроме как на картинках крымских адептов, не существовало.

В Херсоне вообще нашлось не более нескольких десятков коллаборантов и сепаратистов, желающих сформировать такое псевдообразование. Большинство населения еще тогда [ в 2014 году – ред.] было уже проукраинским. То есть проевропейским и прозападным, чем отличалось от остального так называемого "юго-востока".

Меньшая часть, не будучи прозападной и будучи пророссийской, в целом понимала, что Херсону ничего не светит в качестве такой республики. Потому что Херсон всегда был дотационным, и сам город зависел от поступлений гастарбайтеров, которые преимущественно работали не в России, а в западной Европе, или работали моряками. И кроме того, конечно, от государственных трансфертов. Поэтому такой отход и неопределенный статус даже пророссийски настроенным жителям был неинтересен. Им было гораздо интереснее приобрести для Украины общий билет в "русский мир".

Как бы то ни было, идея "ХНР" не приобрела популярности. Более того, сама аббревиатура порождала разные мемы вроде "Хрен-на-рыло". Конечно, при таком высмеивании никаких шансов даже на частичный успех в определенных кругах она не имела.

Когда оккупанты пришли, это, конечно, была первая идея, поскольку она среди них в воздухе всегда витала, все эти "республики Новороссии". И первое, что они озвучили, была ХНР. Еще до того, как рашисты убедились в ее нежизнеспособности, эта идея была подвергнута торпедированию даже изнутри российской стороны. А именно со стороны "крымских", которые не хотели видеть оккупированные территории материковой Украины какими-либо "народными республиками". Они хотели, чтобы эти земли присоединили к Крыму.

Так или иначе, во-первых, они [крымский "клан" – ред.] стремятся сами управлять этими территориями и иметь приоритет в разграблении. Во-вторых, они хотят получать из москвы дотацию на реинтеграцию этой территории. То есть у них более системный подход – государственный, так сказать. Не ограбить все и уничтожить, как в российской армии, а доить постоянно, поддерживать здесь какую-то жизнь. А жизнь в их видении – это этакая сельскохозяйственная колония с минимумом населения, которая обеспечивает крымский полуостров дешевыми продуктами, которых там не хватает. И, конечно, подача воды в Крым.

Возможен ли референдум в Херсоне?

Нет. Они уже убедились, что референдум – невозможен. Для этого нет ни людей, ни помещений, ни списков избирателей. То есть даже сымитировать, на каких участках показать очереди людей, как это было в Крыму, а потом заявить, что проголосовали 87 или 90%, у них не получится. Если даже собрать для картинки всех коллаборантов, то не наберется и на два участка.

Конечно, можно на площади поставить урны, к которым кто-то будет подходить за гумпомощью и делать вид, что он голосует. В этом тоже нет смысла. Почему? Потому что ни одна зарубежная публика в это не поверит. Даже праворадикальная, даже европейские "левые", от которых еще недавно можно было услышать, что Крым же проголосовал. Сейчас у всех открылись глаза.

А что касается российского обывателя, то ему вообще безразлично – есть референдум или нет. Ибо "везде, где сапог русского солдата ступил, там и русская земля". Это мировоззрение большинства современного российского народа. Им не нужен референдум, им нужно просто сказать, что это теперь – тоже россия. А мнение местных жителей для них никакого веса не имеет.

Но, во-первых, россиянам для контроля над территорией нужно будет присылать кучу своих специалистов, ФСБ-шников, росгвардейцев. Желающих ехать на оккупированную территорию не так много, даже несмотря на огромные надбавки к заработным платам. Во-вторых, сама россия не очень хочет искать и тратить эти ресурсы, будучи уже подсанкционной с ухудшающимся состоянием экономики.

И область, которая не была в военном плане уничтожена, но уже существенно разграблена как по зерну, так и по сельхозтехнике, содержать довольно трудно. Включая город Херсон, который является дотационным. Сейчас рф его фактически оккупировала, в нарушение всех международных конвенций, не выпуская людей и не пропуская грузовики с гуманитарной помощью и лекарствами и наличные. Но при этом она его еще и не содержит.

То есть херсонцы, таким образом, обречены на что-то похожее на 1932-33 годы, когда людей искусственно удерживали в местах, откуда выгребли всю пищу. Если россия присоединит, хотя бы в своих глазах, Херсон и Херсонщину к рф, придется всех этих людей кормить, как они кормят крымских.

Или не кормить. Но тогда шум пойдет уже по всей россии, и это будет существенный антипутинский козырь в глазах внутренней фронды. Сейчас критика путина в россии идет не из-за курса страны. А потому, что некоторые считают его "слишком добрым", лояльным по отношению к Западу.

Поэтому есть такой шанс, что россия не пойдет на шаги полной интеграции Херсона, что это было просто запугивание. Тем более, что касается самого Херсона, они не уверены, что удержат город. Это очевидно. Не нужно быть военным стратегом, чтобы посмотреть на линию фронта. И увидеть, что плацдарм для сохранения остальных территорий связан только с двумя путепроводами – по Каховской дамбе и мосту в Антоновке. И с железнодорожным мостом, конечно.

Все эти переправы, кроме Каховской, сейчас находятся в непосредственной зоне поражения даже ствольной артиллерией ВСУ. И потому очень неосторожным будет здесь сидеть и испытывать судьбу, которая может оказаться для оккупантов очень нехорошей.

Если меня слышат херсонцы. Несмотря на то, что российскому оккупанту выгодно, чтобы людей в регионе осталось как можно меньше, советую всем, кто остался, собирать своих родных и близких, собак и кошек, платить деньги перевозчикам и ехать подальше от линии фронта. Лучше уехать в никуда, лучше спать где-то в спортзале на матрасе с кучей других людей, потом ехать в ЕС или оставаться в центре и западе Украины, но все же не быть под оккупантами.

Потому что никаких прав вам не гарантируют. Мы уже видим нарушение всего, что только можно нарушить. И это я не о Буче сейчас или севере Украины, а именно о Херсонщине. Это и похищение людей, и блокировка зеленых коридоров, и террор отсутствием лекарств, и уже голодомор. Многие жители просто не знают, что происходит в окрестных селах. А для происходящего там гуманитарная катастрофа – это еще довольно мягкий термин.

Чем отличается Херсон от Бучи, Ирпеня, Мариуполя? Почему такое разное отношение у оккупантов к украинским городам?

Помните известный борд 2004 года о "трех сортах украинцев? Эта реклама была придумана Манафортом и распространена Медведчуком. Приблизительно такое отношение и у россиян, только первый и третий сорта поменялись местами. И, скорее всего, тот сорт, который нарисовали третьим , они считают единственным достойным жизни.

Это почерпнуто от нацистов, которые так же относились к славянам. Именно не к евреям, а к славянам. Ибо евреев считали обреченными на полное уничтожение. А славян сортировали по внешности, способности выучить немецкий язык, цвету волос и глаз.

Таким образом, они породили концепцию "33:33:33". Где 33% подлежали уничтожению через тяжелый труд без надлежащего питания, 33% – заслуживали жизни под немецким управлением и 33% – фактически онемечивались. Последняя треть – это были дети, которых можно было воспитывать в немецких семьях. Они забирали детей. Россияне, как видим, сейчас делают то же самое.

Таким образом, мы видим определенное разделение украинцев. Жители западных, центральных и северных областей Украины для рашистов – то же, чем для гитлеровцев были евреи, которых пытались просто истребить.

Южные и восточные украинцы для них – этакие жертвы "бандеровского" воспитания, которым якобы промыли мозг. Взрослые, конечно, "исправлению" уже не подлежат, а детей нужно забирать и перевоспитывать в "настоящих русских". А остающиеся здесь взрослые могут стать просто дешевой рабочей силой, которая, по концепции Сергейцева, будет наказана на весь остаток жизни тяжелым трудом и нищетой. За то, что они посмели называться украинцами и голосовать за "бандеровцев". Отношение – чисто нацистское.

Как вы можете прокомментировать назначение в Херсонской области Владимира Сальдо, Кирилла Стремоусова? Каково ваше отношение к этим людям?

Стремоусов раньше никогда не был у власти, это был обычный "городской сумасшедший", получавший российские деньги. И единственное, что хочется после войны сделать, – это получить полную информацию. И увидеть наказание должностных лиц в полиции, СБУ, а также судейской ветви власти – всех тех, кто Стремоусову позволял делать то, что он делал.

А он совершал, как правило, мелкое хулиганство и при этом кичился, что ему ничего за это не будет. Потому что за ним стояли мощные силы именно в правоохранительных органах. Сам он никогда не имел в Херсоне влияния, не пользовался популярностью. И, скорее всего, во время оккупации разочаровал именно этим московских кураторов, которые сначала видели его здесь главным. Но, увидев подлинное отношение херсонцев, понизили его до "заместителя губернатора".

Что касается Сальда, Семенчева, Филипчука в Каховке и многих других – эти предатели были у власти, иногда на достаточно солидных должностях. И здесь получилось по разному.

Если Филипчук именно предал – он вообще украиноязычный от рождения, хотя и был сторонником разных пророссийских идей – то это продиктовано было определенной обидой из-за того, что его выбросили из власти, из собственной политсилы. Он был неадекватным из-за наркомании, и от него даже собственные партнеры дистанцировались. Он – единственный из числа предателей с солидным бэкграундом, работающий сейчас не за страх, а за совесть.

Относительно Сальдо – я всегда считал его хоть и безнравственным, но все же дальновидным и трезвым человеком. И когда он в марте ходил на разные пророссийские мероприятия, то в соцсетях оправдывался, что его заставили, что его позиция: Херсон – это Украина, никаких "ХНР" не будет и оккупанты должны убираться домой, – это все его слова.

Затем он исчез на несколько недель, и появились слухи, что он скрылся через Крым. И я надеялся, что мы его уже не увидим в Херсоне. Но видите – появился снова, или его в Крыму поймали и заставили – это уже неважно, потому что из Крыма он мог скрыться. И то, что он сейчас говорит о "киевском режиме", о том, что "Херсон бросили", и о введении рублевой зоны – это, даже если за ним кто-то стоял с автоматом, уже прямое предательство.

Но настоящих коллаборантов в Херсоне практически нет. Завоз кадров не даст эффекта. Например, завезенный "мэр Херсона" Кобец – как он будет работать, если у него нет сотрудников? Я считаю, что большая часть чиновников, после того как россияне выгнали Игоря Колыхаева [действующий избранный городской глава – ред.] с его рабочего места, не захотят работать с псевдо-мэром, объяснять ему что-то. Ибо здесь главное в слове "работать" – именно проявлять энтузиазм.

То есть, если работать, как тот же Сальдо – громко о чем-то заявлять, но ничего не делать – если подчиненные "мэра" также будут только делать вид, что работают, то все развалится и ничего у них не получится. Тем более, для того чтобы что-то получилось, нужен не просто обычный труд и выполнение своих, прописанных в инструкции должностных обязанностей, а нужны действительно креативные решения. К примеру, чтобы перейти в рублевую зону там, где нет банковской системы. Банковская система есть украинская, а если отключить интернет, как они сделали, то нет никакой банковской системы.

И совершенно точно нет российской банковской системы. Уже, я думаю, российские банки не боятся никаких санкций, они и так подсанкционны. Поэтому сюда они смогут технически заходить и открывать свои отделения, забирая у украинских банков их помещения. Распространять свои карты "Мир", которые нигде, кроме россии, не работают. Работать в рублях. Но ведь это не значит, что магазины будут принимать рубли, что терминалы будут принимать рубли.

То есть для этого им предстоит очень серьезную работу провести – прежде всего, репрессивную со всеми владельцами бизнеса. Которых нужно собирать, угрожать, заставлять платить какие-то средства в оккупационный бюджет или, скорее, "общак". Благо большинство из них уже не платят в украинский и местный бюджеты – большинство херсонцев не знает сейчас, платить ли налоги или нет. Предприниматели – это, прежде всего, плательщики единого налога, 20 мая – срок оплаты. Налоговая инспекция в городе и области физически отсутствует.

Распространено мнение, что Херсонщину "слили" сознательно и намеренно – для того, чтобы дать воду в Крым. Что это была договоренность. Конечно же, это – теория заговора. Я считаю, что нет смысла насмерть воевать в одном городе и сдавать без боя другой.

Но, во всяком случае, очень долго линия фронта пролегала по админгранице Херсонской области. Сейчас на севере ее подвинули. Хотя россияне снова наступают на Кривой Рог, и вновь может что-то произойти, когда линия разграничения будет повторять административные границы. Это – не просто так. И административные границы Херсонщины – не лучшая линия географически и топографически для обороны и создания плацдармов для контрнаступления.

И контроль этих территорий россиянами связан именно с тем, что здесь фактически нет администрации, нет территориальной обороны, нет нормального финансового обеспечения. Поэтому люди растеряны, и оккупантам проще с ними работать. Они могут брать гуманитарку, они не будут с такой интенсивностью стрелять им в спины из "зеленки", которая уже есть по обе стороны дорог. Именно потому, что нет руководства, нет оружия.

Что делать жителям Херсона в оккупации? Ваши советы для херсонцев.

Во-первых, нужно в своей голове немного изменить настройки. Когда говорят, что не могут уехать, потому что "у меня здесь квартира", "ничего там нет, что я там буду делать". Это неправильно. Жизнь – дороже. И никто вам не гарантирует жизнь в Херсоне. Даже жизнь, а тем более – свободу и сохранение собственного достоинства.

Отношение оккупантов к вам – это нечто среднее между отношением немецких нацистов к евреям и полякам на той территории, которая была присоединена к Рейху. Вы однозначно для них люди не первого сорта и никаких прав у вас нет. Если вас изнасилуют, то никому ничего за это не будет. Если вас ограбят, то никому ничего за это не будет. Если вас убьют, то никому ничего за это не будет.

Поэтому я вынужден это повторить, бежать нужно не только потому, что в Херсоне стало плохо жить. А потому, что динамика – очень опасна, и дальше будет только хуже. Они [россияне – ред.] уже распространяют такие слухи, что будет как в Крыму. Не будет как в Крыму, и мы уже говорили – почему. Потому что нет механизма управленческого и нет средств. Без управления все будут сидеть и ждать, что их накормят. А у них нет средств всех накормить.

Второе – посоветовать не "светиться", не брать их гумпомощь, я не могу. Некоторые еще с начала оккупации остались без средств к существованию. Это пенсионеры, получавшие пенсию через "Укрпочту". Если интернет и оборот украинских банковских карт не будут восстановлены, и херсонцы останутся даже без тех источников существования, которые были до сих пор доступны, то, конечно, многим придется брать помощь у оккупантов. А некоторые будут вынуждены и работать на них.

Если вы берете гумпомощь, вы должны знать, что существует обязанность оккупанта не только пропускать, но и обеспечивать население оккупированных территорий тремя видами поставок – это еда, лекарства и одежда. Когда в 1949 году принималась Женевская конвенция, интернета не существовало как такового, поэтому об обеспечении связью речь не шла. Но они сейчас сами поставляют еду, не поставляют лекарства и блокируют их доставку, а об одежде вообще все забыли.

Они еще массово не нарушают право херсонцев на жизнь, но это будет. Поэтому я советую всем, но прежде всего чиновникам и бюджетникам, когда вы берете что-то у оккупантов, помнить: вы не должны быть им за это благодарны. Это – их обязанность по Женевской конвенции.

С коллаборантами и российскими военными надо как можно меньше вообще общаться, обходить их десятой дорогой по возможности. И опять-таки – бежать по первому случаю.

Напомним, глава ФК "Ингулец" и добробата "За Петровщину", аграрий Александр Поворознюк поделился со "СтопКором" своим видением самых горячих для юга Украины вопросов войны. В частности, по его мнению, к вопросу о том, кто "сдал" Херсон в первые дни войны, нужно обязательно вернуться после нашей победы.