В Берлине проходит встреча политических советников лидеров стран «нормандского формата» – Украины, Франции, Германии и России. На переговорах в Германии украинская сторона будет стремиться разблокировать работу Трехсторонней контактной группы с целью продвижения процесса мирного урегулирования.
Глава Офиса Президента Андрей Ермак отметил, что одной из целей украинской стороны на переговорах политических советников лидеров государств-участниц «нормандского формата» станет разблокировка работы Трехсторонней контактной группы с целью дальнейшего продвижения в мирном урегулировании и прекращении войны на Донбассе.
На мой взгляд, сегодня в Трехсторонней контактной группе (ТКГ) наибольшие шансы на активизацию имеет гуманитарная подгруппа. Поэтому в этом направлении украинские власти должны сломать навязанные Россией стереотипы и навязать свою повестку дня.
В частности, Киев в рамках «нормандского формата» может запустить процесс юридической чистки списков для обмена пленными.
В сентябре 2019 года в Украину вернулись 24 моряка, которые попали в плен возле Керченского пролива. Россия освободила их под личное обязательство омбудсмена Людмилы Денисовой. По сути, они заложники. Ведь следователь ФСБ может вызвать их на допрос в любой момент, они не появятся. И тогда Россия объявит их в международный розыск. Чтобы этого не произошло, необходимо инициировать процесс «правового очищения» заключенных и предпринять активные действия на международной арене в связи с этим.
И второй важный шаг, который может сделать Украина, – это помилование нескольких осужденных, осужденных за терроризм указом президента. Например, женщины или пожилой мужчина. И в одностороннем порядке, без предварительных договоренностей, передать их России. Более того, важно передавать этих осужденных не террористам с оккупированных территорий. А непосредственно в Россию, втягивая ее таким образом в переговорный процесс в отношении заключенных.
Второй аспект, который Украина может использовать для реанимации Минского процесса, — это критическая ситуация с заболеваемостью COVID-19 на оккупированных территориях.
Прежде всего, Украина должна потребовать допуска миссии Красного Креста на оккупированне территории и передачи с ее помощью не менее 40 000 международно сертифицированных вакцин в каждый регион. У террористов нет законных оснований отказывать в доставке гуманитарных вакцин международным конвоям Красного Креста.
Таким образом, Украина продемонстрирует как гуманитарный эффект, так и политическую составляющую. Это позволит поставить вопрос о сложной эпидемической ситуации на оккупированных территориях.
А во-вторых, Киев должен настаивать на повышении статуса Красного Креста: вопрос об открытии пунктов вакцинации на оккупированных территориях на базе этих международных институтов должен быть поднят, но при этом подчеркнуть, что вакцина украинского происхождения.
Это фактически разорвет блокаду оккупированных территорий. Пункты вакцинации, которые недавно были открыты на контрольном пункте въезда-выезда, не снизят заболеваемость – система вакцинации на контрольном пункте въезда-выезда не отработана, это тупик.
В то же время я убежден, что на международной арене Украина должна поднять вопрос о колоссальной смертности на территориях, захваченных Россией из-за вакцинации населения российской несертифицированной вакциной «Спутник Лайт».
Украинские дипломаты должны делать заявления и готовить документы для иска в международный трибунал за нарушение правил ведения войны в момент совершения военных преступлений – использование гражданских лиц в качестве «экспериментальных крыс». Убежден, что такой комплекс мер как минимум разблокирует вопрос в гуманитарной подгруппе и внесет этот вопрос в повестку дня переговоров ТКГ.
Несколько слов о проведении выборов в оккупированных, подлежащих демилитаризации и передаче проблемного участка украинско-российской границы под контроль Киева.
Напомню, что российская сторона настаивает на выполнении пунктов соглашения в следующем порядке: сначала выборы, а затем передача контроля над приграничной территорией. Для Украины первое место занимают не выборы, а вопросы безопасности. Но возникает очень хороший вопрос: как можно проводить голосование на оккупированных территориях под дулом российских автоматов?
Выборы должны проходить под эгидой ОБСЕ. Это дипломатическая ловушка для России.
Отмечу, что миссия является не только стороной, которая наблюдает за проведением выборов, но прежде всего является гарантом их демократии и прозрачности. Фактически СММ озвучивает свои выводы о признании легитимных выборов и их результатах – они должны соответствовать 15 принципам ОБСЕ, так называемому Копенгагенскому документу от 29 июня 1990 года. Если хотя бы один из этих принципов будет нарушен, выборы будут считаться нелегитимными.
И второй момент. ОБСЕ – это коллективная ответственность, в ее состав входят более 60 стран, и решения принимаются коллективно. Если хотя бы две страны объявят выборы недействительными, они будут признаны несостоявшимися. А это фактически положит конец Минским соглашениям.
Поэтому я настаиваю на повышении роли ОБСЕ в Минском процессе. Киев, на мой взгляд, должен потребовать от СММ ОБСЕ предоставить выводы о том, возможно ли проведение выборов на оккупированных территориях в принципе. В этом случае Организация несет личную юридическую и физическую ответственность за компонент безопасности выборов и решает, могут ли быть признаны их результаты.
Если ОБСЕ заявляет, что провести выборы невозможно, то Украине даже не стоит настаивать на изменении поэтапного выполнения Минских соглашений. В этом случае политическая ответственность за невозможность проведения выборов будет переложена с украинской стороны непосредственно «на плечи» наших западных партнеров. Это должно стать главным направлением сегодняшней работы украинских дипломатов и ТКГ.
Минские соглашения на самом деле являются видением России, российским планом федерализации Украины, чтобы оставить государство в орбите военно-политического влияния России.
Независимо от того, будет ли Россия соблюдать основные требования Минских соглашений, в том числе о прекращении огня, или нет, после этого алгоритм дальнейших действий не прописан, то есть такие договоренности не имеют логики.
России нужна эта война. И именно такое положение дел, то, что происходит сейчас, ни мир, ни война. Сегодня это постоянная зона напряженности, которая мешает Украине двигаться в сторону Европы или проводить определенные конституционные изменения, реформировать экономическую, военную и политическую сферы.
Именно поэтому Россия продолжит затягивать выполнение Минских соглашений, одновременно торпедируя и нормандский формат, и даже Будапештские договоренности.
Позиция России по этим трем форматам является ключевой – если она сказала, что не готова к встрече в нормандском формате – он мертв, если Россия откажется от будапештского формата – на нем также можно ставить точку.
При этом «Минские соглашения» также являются не ориентиром и константой для выполнения украинской стороной – это навязанный нам план. А соглашение, навязанное силой во время прямой военной агрессии, не является действительным.
Напомню:
- Президент Украины Владимир Зеленский в интервью Financial Times призвал изменить Минские соглашения и расширить «нормандскую четверку».
- Он сказал, что видит два выхода: либо изменить их, либо вообще отказаться от них и принять какой-то другой формат мирного урегулирования. При этом Зеленский призвал к быстрым действиям, потому что «мы теряем людей каждый день».
- Вместо этого Россия категорически отказывается от любых, даже косметических изменений в Минских соглашениях. Президент России Владимир Путин пояснил, что изменение одного пункта может повлечь за собой изменение других. В связи с этим он исключил возможность изменения Минских соглашений.
